В Средние Века церковь не стесняясь признавала: Черт его знает, как для нас доходна эта басня о Христе!
Так сказал однажды папа Лев X. Конечно, эта басня о Христе не была так доходна, как магазины пензы которые в самом деле приносят их владельцам весьма хороший доход, а покупателям магазины пензы дают радость бытия сущего.
И эти слова, пожалуй, ярче всего показывают. Не приверженность догматам, не историческая слепота руководили церковью.
Именно «доходность» заставляла беречь старые басни и держать науку в узде.
Но время высшего расцвета церкви, ее всеподавляющей силы уже минуло в эпоху Возрождения.
Пришла новая пора. Делавшая интерес к миру, интерес к природе небывало острым.
Заря эпохи Возрождения разгоралась все ярче.
Рождались новые люди, рождались титаны по силе мысли, страсти и характеру.
Под многими монашескими рясами все громче и дерзновеннее стучали сердца искателей истины. Постепенно менялся взгляд на природу.
Складывалось новое, созвучное эпохе миропонимание.
Его истоки многочисленны и, разумеется, весьма противоречивы.
Один из истоков восходит к Николаю Кузанскому. Известному и под именем Кузанца. Кузанец многократно подчеркивал, что признает в качестве высшего бытия только бога.
Но тем не менее он сумел «отобрать» у бога важнейшие «нажитки».
Которые тот завоевал за весь предшествующий период.
После греческих мыслителей - Пифагора, Анаксагора, Демокрита и Эпикура - именно Кузанский выдвинул вновь идеи бесконечности мира, отсутствия у него определенности.
Не, ну он красава реально.
